"Половой подбор должен строиться по линии классовой
революционно-пролетарской целесообразности.В любовные
отношения не должны вноситься элементы флирта, ухаживания,
кокетства и прочие методы специально-полового завоевания".
Александра Коллонтай
Александра Коллонтай вошла в историю как активный деятель российского и международного революционного движения, нарком первого советского правительства и первая женщина-посол, сделавшая на этом поприще немало достижений для молодого советского государства. Но вот как она сама оценивает свою многолетнюю политическую деятельность: "Главное, что сделала - подняла в России и помогла двинуть разрешение вопроса равноправия женщин во всех областях, включая разрешения равноправия в сексуальной морали". Да, товарищ Коллонтай была активным деятелем не только пролетарской, но и сексуальной революции, и представления о морали у нее были своеобразнейшие.
Александра Коллонтай родилась в 1872-ом году в семье полковника, а с 1975 года генерал-майора Генерального штаба Домонтовича. Однако, принадлежность к привелегированному классу не очень-то была по нраву Шуриньки, как и его моральные ценности тоже. Её дерзкий бунтарский нрав толкал ее на поступки, не соответствующие тому высокому и уважаемому положению, которое занимала ее семья. Понимая, что при таком бурлении гармонов у юной генеральской дочки отправлять учиться ее в гимназию нежелательно, дабы не небралась она модных революционных идей, родители наняли учителей, чтобы дать ей домашнее образование. Однако среди прочих учителей, была и некая Мария Ивановна, которая сеяла в юные доверчивые мозги всякие вредные мысли, которые в дальнейшем принесли обильнейшие всходы.
Едва дочь получила в 16 лет диплом учительницы, как родители тут же заспешили выдать её замуж за генерала Тутолмина - адъютанта самого Александра III. Но, поскольку тот был старпёром, Шуринька, обуреваемая гормонами и сексуальной свободой, выходить за него замуж отказалась наотрез. Родители сослали непокорную дочь в Тифлис, где она познакомилась с Владимиром Коллонтаем.
"Среди беззаботной молодежи, окружавшей меня, Владимир выделялся не только выдумкой на веселые шутки и умением лихо танцевать мазурку. Я могла говорить с ним о самом важном для меня: как надо жить, что сделать, чтобы русский народ получил свободу. Вопросы эти волновали меня, я искала путь своей жизни. Кончилось тем, что я страстно влюбилась в него". Они продолжали встречаться и в Петербурге, где Владимир учился в Военно-инженерной академии. Через два года, не обращая внимания на протесты родных, Коллонтай вышла за него замуж. Но вскоре родители примирились с этим браком: вариант был, конечно, не самым лучшим для их положения, однако, далеко и не самым худшим. Но вот Александра все никак не могла уняться. Несмотря на хорошего порядочного мужа, спокойную семейную жизнь, рождение ребенка, она была недовольна своей жизнью.
"Мое недовольство браком началось очень рано. Я бунтовала против "тирана", так называла моего мужа". Муж все же был не тираном, а мягким поддатливым человеком, если не сказать - подкаблучником. В их доме квартировался офицер А.Саткевич, который тоже, как и молодая чета был неравнодушен к революционным идеям. Все вместе они читали "Что делать?" Чернышевского. По завершении сего культурного мероприятия муж деликатно покидал их, а они предавались свободной любви (свободной от мужа и стыда, надо полагать). Вот такой вот тиран был Владимир Коллонтай. После пяти лет брака Александра Коллонтай разошлись с мужем, оставив ему их ребенка. Напрасно супруг писал ей слезливые письма из Берлина: "Я еще раз повторяю, что ты для меня остаешься единственным человеком, которого я безгранично люблю и для которого согласен на все". До семьи ли, когда мир на пороге мировой революции?!
Уйдя с головой в революционную деятельность Коллонтай не забывала и о борьбе за сексуальные права женщин. Так, она, не расставаясь с Саткевичем, стала крутить любовь с социал-демократом меньшевиком Петром Масловым. Маслов, будучи человеком женатым, всячески пытался скрыть эту связь. А вот Коллонтай напротив: будучи чужда буржуазных комплексов и считая семью пережитком темного прошлого, а брак - средством угнетения женщины, не скрывала свою секс-революционную деятельность ни от Саткевича, ни от кого бы то ни было еще.
Следующей любовью Коллонтай стал один из близких соратников Ленина Шляпников. Вождь, и ранее с большим юмором относившийся к свободной любви Коллонтай, и на этот раз торжественно воскликнул: "Пламенное сердце товарища Коллонтай отторгло меньшевика Маслова и приняло большевика Шляпникова. Ура, товарищи!"
В апреле 1917 Коллонтай встретила свою, пожалуй, самую большую страсть, когда по заданию партии прибыла на корабли Балтийского флота вести агитационно-пропагандистскую работу и, по собственному почину, сексуальное воспитание матросов, среди которых лекции о свободной любви имели большой успех и поддержку. Как это часто бывает с взбалмошными аристократками, Коллонтай полюбила грубого деревенского парня. "Люблю в нем сочетание крепкой воли и беспощадности, заставляющее видеть в нем "жестокого страшного Дыбенко". Это человек, у которого преобладает не интеллект, а душа, сердце, воля, энергия". Между 45-летней Коллонтай и 28-летним Павлом Дыбенко вспыхнула страсть. В феврале 1918 Павел Дыбенко, тогда нарком по морским делам был послан под Нарву отбивать наступление немецких войск. Когда дело уже шло к контрнаступлению, ввереннный ему отряд захватил цистерну со спиртом, а нарком вместо того, чтобы урезонить подчиненных, пил не хуже других. Дыбенко сняли с занимаемой должности и посадили под арест. По ходатайству Коллонтай пьяницу и дебошира выпускают на ее поруки. Парочка же, плюнув на все, включая мировую революцию, укатила развлекаться в Крым. Возмущению партейцев не было пределов. Троцкий, отличавшийся крутым нравом, потребовал расстрелять обоих как дезертиров. Итог скандалу подвел дедушка Ленин, как всегда в отношении Коллонтай с юмором заявивший: Вы правы, товарищи, это очень серъезное нарушение. Я лично считаю, что расстрел будет для них недостаточным наказанием. Поэтому я предлагаю приговорить их к верности друг другу в течение пяти лет". А глаза у него при этом добрые-добрые...
Но идиллия продолжалась недолго. Дыбенко оказался слишком хорошим учеником и свободную любовь практиковал налево и направо. В 20-30 гг. Дыбенко помимо Коллонтай имел продолжительные связи с еще с тремя женщинами, не говоря уже о множестве непродолжительных сексуальных контактов. А вот Коллонтай начала изменять своим принципам, проповедованию которым она посвятила свою жизнь. С ней из ревности случались нервные припадки, сердечный приступ, однажды она, поддавшись мелкобуржуазному чувству собственничества, едва не застрелила Павлушу. Строки из ее дневника как нельзя лучше подчеркивают ее тогдашнее состояние и изумление самой собой: "Как же так?! Всю жизнь я утверждала свободную любовь, свободную от ревности, от унижений. И вот пришло время, когда меня охватывают со всех сторон те же самые чувства, против которых я восставала всегда. А сейчас сама не способна, не в состоянии справиться с ними".
Медленно, но уверенно и неизбежно, приближалась старость. Коллонтай все больше занималась партийными делами, а вот любовные уже отходили в небытие. В 1922 году она направляется торговым представителем РСФСР в Норвегию, подальше от сексуальных передрязг. Но и там, она, мучимая любовным голодом, она не выдерживает и выбивает для Дыбенко визу на месяц. Однако, Коллонтай выперла его оттуда гораздо раньше, когда узнала что ее дорогой Павлуша каждый день отсылает письма в Россию своей молодой любовнице. Отчаявшись в любви, она все свои силы перекинула на дипломатическую работу, добившись от Осло установления полноценных дипломатических отношений с Советской Россией.
Литературные труды Александры Коллонтай достойны отдельного упоминания. Резко выступая против феминистского движения как буржуазного, она утверждала, что лишь классовая борьба пролетариата принесет настоящее освобождение женщине, а пролетарская революция должна предшествовать сексуальной. В своей самой известной работе "Любовь пчел трудовых" она так видела сексуальное будущее коммунистического общества: "Если в буржуазном обществе право выбора принадлежит мужчине, а на долю женщин достается половая пассивность, быть избираемой или покупаемой, то в коммунистическом обществе это право непременно перейдет к женщине. Женщина, свободная и равноправная труженица, будет сама выбирать себе мужчину, по первому влечению, как 'пчелка трудовая'". Утверждала, что необходимо изменить моральные основы общества так, чтобы для комсомольца и комсомолки совокупиться было бы все-равно что стакан воды выпить. А как же быть с результатом этих сношений - детишками? А оных необходимо передать государству, чтобы оно заботилось о них, пока их свободные и равноправные родители будут строить светлое будущее.
Вот такая была мораль у Александры Коллонтай. И осталась она в результате никому не нужной, кроме дорогого Советского Союза, будучи в нем не более, чем винтиком, призванным продемонстрировать демократичность и равноправие полов при коммунистическом правлении.
Любая, полная или частичная перепечатка материала допускается лишь со ссылкой на сайт www.feminus.narod.ru
